Комсомольская роща стоит

Сегодня я увидел к одной из меток на форсквере популярный (!!!) комментарий о том, что, мол, "я прихожу, кладу вещи, занимая стол, иду за едой, прихожу, а за столом рядом с моими вещами сидят какие-то люди, имейте совесть, мрази". Именно "мрази" написано, и "имейте совесть" тоже.

По этому поводу я так разозлился, что не могу не высказать своего личного оценочного суждения у себя в блоге. Я считаю, что мрази именно те, который занимают место за столом, потом идут стоять в очередь. В больших обширных фудкортах, когда мало народу, это не так заметно, а когда фудкорт работает близко к пределу вместимости, получается такая ситуация: человек пришёл, видит, что есть свободные места, пошёл купил еды, разворачивается и ищет место, где сесть, но не может сесть, так как кругом все места уже заняты вещами тех людей, которые ещё стоят в очереди.



Ещё со студенческой скамьи это ненавижу. В МИЭТе было две больших проблемы с очередями - в столовых и в гардеробе. Очень многие предпочитали не стоять в очереди в столовой, а подходить к кому-то из знакомых в начало очереди и просить "купи мне чай и булочку", а в гардеробе - передавать номерки. Таким образом, если у тебя нет знакомых, то ты будешь стоять в очереди в столовой чуть ли не дольше всех, так как она будет разрастаться перед тобой, и в гардеробе получишь вещи одним из последних. В этом отражение сущности русского человека. То ли это природная склонность к наплевательскому отношению к окружающим, выпестованная веками крепостничества, то ли понабрались этого у окружающих народов - не знаю, но факт остаётся фактом: на человеческое отношение в России можешь рассчитывать только от знакомых - где угодно, в больнице, в школе, в детском саду, тебя обскачут те, кто имеет блат и умеет подмазать. Даже на кладбище и то вряд ли нормально похоронить смогут без этого.



Расскажу две истории по этому поводу. Как-то, когда я ещё учился в МИЭТе, пришёл в столовую, встал в очередь. Передо мной группка молодёжи, к ним подходят тёлки какие-то, и встраиваются передо мной в очередь. Я сделал им замечание, мол, конец очереди в другой стороне, они меня проигнорировали. Тогда я их обошёл и встал к своему знакомому, который стоял перед ними. И тут в столовую влетает моя группа в почти полном составе. Видят меня близко к началу очереди и спрашивают, занял ли я им место. Конечно, занял, друзья, вставайте ко мне! Конечно, эта маленькая месть позволила только мне немного позлорадствовать, а эти мудаки со своими тёлками, которых я обошёл, от своих мудацких привычек не избавились.

Вторая история. В международном аэропорту имени Бен Гуриона сижу на полу ночью, жду открытия регистрации на рейс. Сидячих мест мало, все заняты, в основном, женщинами. Неподалёку от меня на кресле лежит чья-то сумка. Я сунулся было туда, спросил, не могут ли сидящие рядом убрать свою сумку, чтоб я мог сесть, но они сказали, что это не их сумка. Хорошо, я сел на пол снова. Приходит уборщик, спрашивает, чья сумка. Громко орёт, на весь зал: whos bag is this? - все молчат. Он уходит, возвращается с офицером безопасности, они кладут сумку на тележку, уходят. Спустя минут пять заявляется фраерок со стаканчиком кофе в руке, по лицу и манерам - стопудово русский (на самом деле, вроде, нет, еврей, хотя я не уверен), видит, что нет сумки, начинает скандалить. Через некоторое время уходит куда-то, больше я его не видел, потому что сообразил, что свободные стулья могут быть в кафе и переместился туда.

А Комсомольская роща стоит себе.